Профессия – детство защищать! Новооскольчанка Людмила Гранкина — о работе в полиции

Особое место в системе МВД РФ занимает подразделение по делам несовершеннолетних. Вот уже 86 лет сотрудники ПДН помогают детям преодолевать трудные жизненные ситуации, направляют несовершеннолетних на правильный путь. Мы побеседовали с Людмилой Гранкиной, капитаном полиции, инспектором группы по делам несовершеннолетних отдела участковых уполномоченных полиции и по делам несовершеннолетних ОМВД России по Новооскольскому городском округу.

— Людмила Александровна, расскажите, пожалуйста, что стало причиной выбора мужской на первый взгляд профессии?

— У меня с самого детства была тяга к службе, интерес. Это из‑за того, что моя мама работала в Новооскольской женской воспитательной колонии, она пенсионер ФСИН, а отец имеет 32 года выслуги в органах внутренних дел, 30 лет проработал у нас в отделе МДВ и два года служил в армии. Я с малых лет видела своих родителей, приходящих с работы в форме. Мне это нравилось, и поэтому в другой профессии я себя представить не смогла, да и примера не было, даже моя бабушка работала на железной дороге и также носила форму. Мама часто рассказывала про девчонок, которые находятся в колонии, про их судьбы, мне было очень интересно и я, не раздумывая, в 2000 году поступила в Академию права и управления Федеральной службы исполнения наказаний города Рязань. После пяти лет учебы по направлению «Психология» я пошла по стопам мамы работать в Федеральное казённое учреждение «Новооскольскую воспитательную колонию Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Белгородской области». Там я была психологом и, проработав там год, мне предложили место психолога в отделе МВД. Я сходила на собеседование, мне сразу показали мой кабинет и я решила, что перейду сюда. Дальше стала старшим инспектором по кадрам, а в 2011 году мне предложили должность инспектора по делам несовершеннолетних, я с удовольствием согласилась. Не остановилась на достигнутом и в 2018 году закончила Белгородский юридический институт МВД России имени И. Д. Путилина, специальность «Юрист».

— Что входит в Ваши служебные обязанности?

— Это прежде всего работа с трудными подростками. Есть Федеральный закон №120-ФЗ от 24 июня 1999 г. «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних». Он включает не только работу с несовершеннолетними, которые нарушили закон, совершили уголовное или административное правонарушение, также склонными к нарушениям законности, но и профилактику – это наша главная цель! Чтобы несовершеннолетние не допускали этого, я провожу лекции в школах, индивидуальные профилактические беседы с детьми. Вторая часть моей работы – работа с семьями. Есть определенное количество семей на территории округа, в которых родители оказывают отрицательное влияние при воспитании своих детей, злоупотребляют спиртными напитками, есть и такие, которые употребляют наркотические вещества, допускают нарушение уголовного и административного законодательств, тем самым своим поведением подают детям негативный пример, а также не проявляют должной заботы о детях. Обычно мы выявляем семьи, где злоупотребляющие алкоголем родители не оказывают должного внимания и ухода, дети голодные, не имеют необходимой одежды, продуктов питания, дом содержится в антисанитарных условиях. Вызываем органы опеки и попечительства, если есть возможность, помещаем этих детей в реабилитационные центры, соответственно составляем административный протокол, пытаемся с этой семьей провести процедуру оздоровления обстановки.

— Хотите ли, чтобы Ваши дети пошли по Вашим стопам?

— У меня двое детей, сын и дочь. Хотела бы, чтобы сын пошел работать в органы внутренних дел, для мужчины это очень престижная работа. Дочь слишком маленькая, чтобы делать выбор будущей профессии, но когда она подрастет, я ей расскажу об особенностях и важности службы, чтобы она смогла понять и сделать свой выбор.

— Помогает ли Ваша работа в воспитании Ваших детей?

— Да, большая часть работы проходит с несовершеннолетними, я влилась в их интересы, их возрастные изменения, особенности, часто приходится разговаривать на их языке, мне кажется, что это помогает в общении с моим сыном, ему 13 лет, я с ним могу разговаривать на любые темы, я чувствую его интересы, не перехожу тонкую грань в общении с подростком. В школе, где он учится, я часто провожу лекции, ему говорю, чтобы он тоже рассказывал одноклассникам о важности поддержания правопорядка.

— Что толкает детей на то, чтобы переступить черту закона?

— По моему опыту работы, все это идет из проблем в семье. Есть дети из благополучных семей, начинаешь разбираться в причине проступка и выявляется, что родители уделяют мало времени ребенку, а больше времени работе, где–то нет взаимопонимания, не установлено психологического контакта с самого детства. Когда теряется «тонкая ниточка» взаимопонимания, у детей начинается эмансипация, ребёнок хочет что–то доказать. Также много конфликтов из–за социальной разницы, у кого–то хороший телефон, а у другого и кнопочного нет, начинаются посылы, как мне его получить. Ребёнок понимает, что законным путём у него не получится его получить, мама ему не приобретет, соответственно нужно его украсть. Таких случаев очень много, много проступков дети совершают из–за необеспеченности. Есть семьи малообеспеченные, но родители объясняют, что мало зарабатывают и не имеют возможности приобретения, а есть такие, где родители «лишнюю копейку» потратили не на ребенка, а посидели в компании, ребёнок безнадзорный, предоставлен самому себе. Так же много проблем возникает из– за развода родителей или конфликтных ситуаций в семье.

— Как относятся к сотрудникам ПДН в подучетных семьях?

— По разному… К семьям, которые закреплены за мной, я должна ежемесячно приезжать, они уже ко мне привыкли. Нарушают, ты приезжаешь, не всегда наказываешь, а проводишь беседу «по душам», и когда они это слышат, что их не наказали, начинают испытывать доверие, так и работаем… Стараюсь беседовать с людьми по–человечески. Попадаются семьи, в которых родители старше меня по возрасту, и мне приходится их «учить жизни», такое тоже бывает. Главное, чтобы дети не страдали! Пытаюсь объяснить, что они должны думать не о том, что их накажут, а как это отразится на детях.

— У художника есть папка с чистыми листами, один испортил, можно взять другой, на нем рисовать, если и его испортил, можно взять третий. А в вашей профессии есть право на ошибку?

— Права на ошибку не должно быть ни в одной профессии, потому что ошибка чревата тем, что можешь «искалечить судьбу». Составишь протокол на человека невиновного или которого оговорили, и не выяснишь всех деталей, обстоятельств. Очень легко повлиять на его дальнейшую жизнь. Как у врача нет права ошибиться – пострадает здоровье, а здесь пострадает, начиная от репутации человека, заканчивая его жизненными продвижениями по работе, учёбе, из–за неправильных действий может пострадать и семейная жизнь. Приходиться разбираться во всех мелочах итонкостях, поэтому приходится часто задерживаться на работе. Прежде, чем протокол составить, нужно подробно опроситьчеловека, выяснить все обстоятельства. Почему совершил, с чего все началось? Начинается все задолгодо события, что спровоцировало человека на такие действия, может быть он кого–то прикрывает, может быть его просили, кто–то заставил, это характерно особенно для несовершеннолетних. Часто их вовлекают в преступную деятельность. Нужно у подростка выяснить, что его привело в такому, что послужило причиной.

— Часто ли в вашей практике родители и дети из подучетных семей становились на путь исправления?

— С детьми легче работать, чем с их родителями, статистика показывает, что они исправляются, если объяснять, дети понимают, у них есть страх, родители чаще всего не встают на путь исправления. «Пьющие» стоят годами на учёте. Приходится и родительских прав лишать. Протоколы составляем, на комиссии вызываем, просим, направляем их детей в реабилитационный центр, чтобы за время отсутствия ребенка родители навели дома порядок, устроились на работу, пролечились от алкогольной зависимости, пересмотрели свои жизненные позиции, но детей возвращаем, и опять начинается все тоже самое. Приходится совместно с органами опеки и попечительства выходить на лишение и ограничение родительских прав.

— Часто Вам приходится прибегать к принудительным мерам воспитания в работе с трудными подростками и их родителями?

— Нет. Одни дети вырастают и следом появляются новые, а есть семьи, которые стоят на учете даже с 2012 года. Иногда общение перерастает в неформальное, они привыкают ко мне, потому, что я часто к ним приезжаю. Бывает, что общение доходит и до социальных сетей, с любыми проблемами обращаются, например, просят защитить ребенка, которого в школе обижают. Такое бывает очень часто.

— Людмила Александровна, а в Вас работа что–нибудь изменила?

— Меня работа сделала более уверенной в себе. У меня был страх выступать перед большой аудиторией людей, а по прошествии какого–то количества времени в данной должности, когда начала общаться с детьми в школах, лекции проводить, я к этому так привыкла, что мне самой хочется провести лекцию, интересно побеседовать с подростками. Уверенности в этом плане прибавляется, приходится постоянно общаться с людьми. Появились «нотки твёрдости» в голосе. Раньше бы постеснялась лишний вопрос задать, сейчас такого уже нет.

— Можно ли сказать, что работа приносит вам удовольствие?

— Конечно, приносит. Несмотря на то, что я сильно устаю, (иногда хочется, чтобы никто не звонил, выезды прекратились), но только уходишь в отпуск, начинаешь сразу скучать. Услышал, что где–то что–то произошло, сразу представляешь, как это разрешить. В такие моменты скучаю по работе, сразу тянет…

— Считается, что сотрудник полиции–это исключительно мужская работа, вы с этим согласны?

— По большей части, конечно да, это мужская работа, но как в любой организации, тяжело без женщины обойтись. Нельзя, чтобы в полиции работали только мужчины, иногда нужен женский взгляд на ситуацию. Особенно наша профессия как раз предполагает понимание ситуации по–женски, я работаю с несовершеннолетними, это не закоренелые преступники, не рецидивисты. Да, они оступились, иногда нужно материнское чутье, иногда не нужно жесткость применять, а проявлять сердечность, дети это чувствуют. И семьям подучетным, когда видят, что ты их где–то пожалел и посочувствовал, пусть на короткое время, но этого эффекта хватает. Бывает даже прослезится ребенок, который хамил, начинаешь с ним беседовать «по душам», раз и голосу повесил, робко шепчет: «Извините». Мои методы работы с детьми — через доброту. В основном моя работа строится на взаимопонимании. Если не найти с ребёнком контакт, даже объяснения у него взять не сможешь. Но без авторитета не будет уважения со стороны подростка. Главное, чтобы все дети были счастливы и у них было счастливое будущее!