«Место, где живут детство и юность»

Справка

16 июня 1925 года, по инициативе председателя Российского общества Красного Креста Зиновия Соловьёв, на южном берегу Крыма, у западного склона горы Аю-Даг был основан детский лагерь-санаторий «Артек»  для детей рабочих и крестьян, страдающих туберкулёзом и анемией. На первую смену приехало всего 80 пионеров, которые жили в брезентовых палатках. Пионерам назначалось лечебное питание, режим, физкультура, солнечные ванны, купание в море. Также была введена и общая форма. Лагерь должен был не только восстановить здоровье юных пионеров, но и воспитывать нового советского человека. А всего год спустя, после визита Клары Цеткин, высоко оценившей идею создания  оздоровительного лагеря, «Артек» стал уже интернациональным, и в нём отдыхали пионеры из Германии – дети немецких коммунистов. Именно «Артек» «задал тон» и стал примером для создания таки детски оздоровительных лагерей повсеместно. С 1930 года, когда появился первый зимний корпус, лагерь стал круглогодичным и постепенно приобрёл статус элитного:  теперь отдохнуть в нём могли только дети, которые смогли проявить себя, как лучшие в учёбе, работе, общественной жизни. В годы Великой Отечественной войны «Артек» был захвачен фашистами и, практически разрушен. Часть персонала успела эвакуироваться в Сталинград, а те, кто не уехал, были зверски убиты захватчиками. После освобождения Крыма, в апреле 1944 года началось восстановление «Артека», а в августе уже открылась первая смена. 60-е годы прошлого века стали временем крупномасштабного строительства, активного развития международных связей и становления «Артека», как крупнейшего в Советском Союзе и не имеющего аналогов в мире Всесоюзного пионерского лагеря «Артек». Путёвки туда стали наградой для лучших из лучших, а сам «Артек» превратился в настоящий город-сказку, город-мечту не только для советских, но и для зарубежных школьников. В результате реорганизации 1990 года Всесоюзный пионерский лагерь «Артек» получил статус Международного детского центра, специализирующегося на организации отдыха и оздоровления детей и подростков. Ранний постсоветский период стал для «Артека» испытанием на прочность, а  в 2009 году он был даже на время закрыт по причине нехватки средств на его содержание. Новый этап истории знаменитой детской здравницы начался в 2014 году с присоединения Крыма к России, и своё 90-летие «Артек» встретил обновлённым, современным и по-прежнему лучшим из лучших. На сегодняшний день он, как и прежде, считается самой престижной площадкой для отдыха, развития и обучения юного поколения, а попасть в легендарный «Артек» - мечта и большая честь. К своему столетию Междунароный детский центр «Артек»  готовится принять 50 тысяч детей и подростков.

НА ГОРБАТОМ АЮ-ДАГЕ В ВЫШИНЕ…

Из первых уст

Что ни говори, а по традиции право отдохнуть в «Артеке» во все времена получали лучшие из лучших. Но не менее строго отбирался и состав вожатых, в число которых входили лучшие студенты вузов. Ровно 40 лет назад в качестве вожатого работал в лагере-легенде и наш земляк Юрий Николаевич Нехаев, который на сегодняшний день возглавляет работу Новооскольской станции юных натуралистов. Сегодня он гость нашей редакции.

- Здравствуйте. Понимаете, «Артек»  и наше артековское братство, независимо от года работы, то неизгладимое, яркое впечатление в сердце каждого, кто там побывал - это навсегда. Я даже песни и негласные артековские традиции помню, не говоря уж о том, какая велась работа. Детей из моих отрядов почти всех по именам могу хоть сейчас перечислить. Помню, всего несколько лет назад встречался с коллегами на одной из областных конференций. Объявили перерыв, слышу, как народ предстоящие отпуска обсуждает, о поездке к морю речь идёт. Подхожу и вполголоса напеваю: «Артек» - это море бескрайнее…». И вдруг слышу в ответ: «…и солнце весёлое раннее, радость, которая в сердце навек… Юрий Николаевич! Вы тоже артековец? Неужели 1985-й? А в какой дружине были?» А потом вместе уже песенку про Абсолюта вместе затянули: «На горбатом Аю-Даге в вышине в абсолютно абсолютной тишине в старом дереве нашёл себе приют бородатый и усатый Абсолют!». Долго потом вспоминали то незабываемое время…

- Простите, а Абсолют – это кто?

 - Это старичок такой мифический. Он добрый, весёлый и живёт только в «Артеке», потому что «абсолют» - это артековский тихий час. Про него много легенд и разных историй существует, да и вообще, скажу я вам, «Артек» - сам по себе легенда, яркая сказка, целый волшебный мир.

- Ну, если там живут такие удивительные существа и есть волшебные песни, объединяющие людей разных поколений, то, наверное, артековский мир, действительно, волшебный. А легко ли попасть туда взрослому? Расскажите, как Вам довелось оказаться в числе вожатых «Артека».

- В 1985-м году я был студентом второго курса исторического факультета БГПИ имени Ольминского. Поступить именно на «ист-фак» было в те времена очень сложно, потому как конкурс составлял порядка 14 человек на место. Отбор был жёсткий по причине того, что сам факультет был маленький, да к тому же носил ещё и серьёзный идеологический характер: таковы реалии советского времени середины 80-х прошлого века. К тому времени я был уже достаточно взрослым по сравнению с моими сокурсниками – успел окончить училище, отслужить срочную службу в армии, отучился год на подготовительном отделении, и лишь после этого стал студентом. Когда в 1985-м впервые объяви набор вожатых в «Артек» из нашего пединститута, выбор пал именно на нас, «историков»-второкурсников. Учитывая то, что самый большой, самый престижный пионерский лагерь страны был международным, то и все его работники должны были быть не только квалифицированными, но и, как говорили тогда «морально и идеологически устойчивыми». Разумеется, поработать целых полгода в качестве практики в самом «Артеке» хотели все, но отобрали всего пять человек, которые не только хорошо учились, но и принимали активное участие в комсомольском активе и общественной жизни института. Я тогда у себя на факультете отвечал за культмассовый сектор, и мою кандидатуру одобрили.  Что потом? Досрочно сдали сессию, и – вперёд, в «Артек». По прибытии прошли краткие подготовительные курсы вожатых и инструктаж, а с июня месяца начался первый заезд, и мы стали работать в отрядах. Мы, белгородцы, попали в дружину «Хрустальную» комплекса «Горный». Вот так и началась наша артековская жизнь.

ЮБК, КБТ и всё-таки «48»!

- Юрий Николаевич, нам не раз доводилось общаться с девчонками и ребятами, которые побывали в «Артеке» и смогли по достоинству оценить море, солнце, новых друзей и невероятно интересные, насыщенные событиями дни.  Но это, как говорится, «солнечная сторона пляжа для отдыхающих». А как насчёт вожатых? Довелось ли в полной мере оценить все преимущества крымского побережья?

- Оценить, конечно, довелось: ведь мы там были, вот только об отдыхе можно было лишь мечтать. Несколько дней между лагерными сменами – вот единственное, что мы могли себе позволить за полгода. Рабочий график вожатого – 24/7, и никак иначе. Подчас вечерние планёрки проходили уже около полуночи, когда наши пионеры десятый сон видели. Как правило, планировали работу на предстоящий день. Чтобы хоть немножко сократить время рабочих посиделок и успеть поспать, использовали вместо предложений аббревиатуры. Например, «завтра поездка ЮБК, ВД и НБС» или «готовимся к КБТ».

- Ой, а расшифруйте, пожалуйста!

- Да, пожалуйста. ЮБК – южный берег Крыма, НБС – Никитский ботанический сад,  ВД – Воронцовский дворец, КБТ – конкурс бальных танцев. Кстати, мы, вожатые тоже в обязательном порядка учились танцевать и бальные танцы, и национальные, и популярные в 80-е. Вместе с ребятами потом по вечерам танцевали.

- В «Артеке» проходили дискотеки?

- Конечно, но очень часты были танцы и под простой баян. Все вместе с удовольствием «отжигали» и «коломийку» и «танцующих утят». Очень весело было.

- А всякие «нестандартные случаи» встречались?

- Если вы про озорство, то, практически, нет. График у ребят был настолько плотным, что на что-то «нестандартное», у них ни си, ни времени не хватало. Были, конечно, «гипер-активные пионеры», у которых энергия через край била, но ведь это было обычное озорство и ничего серьёзного. Просто таким ребятам нужно было больше времени уделять, стараться их загружать какими-то поручениями. Помню, была меня смена юнкоров. Да-да, юные корреспонденты из разных уголков Советского Союза. А среди них – незабываемый Ромка из Ростова, он же «Ромик». Так вот, этот наш Ромик умудрялся со своим фотоаппаратом оказываться в самых неожиданных местах одновременно. Любой розыгрыш, любая шутка – Ромик в первых рядах. Хлопот с ним было, конечно, очень много, зато весело!  Одна его фото-сессия со знаменитой советской певицей Софией Ротару чего стоила! Вот интересно, где он теперь? Кем стал?

- София Ротару в «Артеке»? Надо же! А скажите, много знаменитостей приезжало?

- Много.  София Ротару именно в «Артеке» записывала видеоклип на знаменитую песню «Аист на крыше», а ребята из нашей «Хрустальной» участвовали в массовке и тоже немножко стали знаменитостями. Вообще, известных людей в «Артеке» побывала довольно много. При мне приезжала Александра Пахмутова, известные спортсмены, даже Михаил Горбачёв у нас побывал. А вот в 60-е в «Артеке» частым гостем был даже Юрий Гагарин. Наша дружина «Хрустальная» носила его имя, а ещё у нас был даже небольшой музей космонавтики и настоящий зал подготовки будущих космонавтов. Там ребята могли испытать свои силы на настоящих тренажёрах для космонавтов, попробовать еду в тюбиках, испытать себя в роли покорителей Космоса.

- Вы говорили про артековские розыгрыши. Тут всё понятно: какой же пионерский лагерь без шуток. А у вас, вожатых, были какие-то свои весёлые традиции?

- Конечно, были! Вот, например, для нас, советских студентов, будущих педагогов, да и для детей, было очень непривычным отсутствие в обращении к вожатым отчеств. Ну, в школе как? Мария Ивановна. Правильно же? А в «Артеке» - Мария, но на «Вы». Ко мне тоже обращались «Юрий» или «Юра». Понятное дело, мы, вожатые, старше всех, даже тех, кто в самых старших отрядах, но, подчас, не на много. Разумеется, частенько наши подопечные пытались «выровнять» разницу в возрасте, мол, три-четыре года – это ж почти ровесники. Ну, а если ровесники, то и слушаться, получается необязательно. Поэтому на популярный вопрос «А сколько вам лет?», каждый вожатый солидно отвечал «48»! Любые попытки переспросить у кого-то из наших коллег неизменно заканчивались «подтверждением информации». Уж не знаю, почему именно «48», но традиция есть традиция.

Про «Советский Союз» и «солёный арбуз»

- Юрий Николаевич, а Вам довелось работать с детьми из других государств?

- Конечно. Причём, не только из дружественного «социалистического лагеря», но и из капстран. Я вам больше скажу, нынешнее «зарубежье» когда-то входило в Союз Советских Социалистических республик. Так что, считайте, что сегодняшние белорусы, узбеки, киргизы, грузины, молдаване и другие представители бывших союзных республик в советские 80-е были своими, родными согражданами. У меня даже был сводный отряд во время одной из смен. «Советский Союз» назывался. Помнится, в ту смену Дней национальной культуры было очень много. Да-да, представители разных народностей и государств организовывали такие Дни и представляли художественную самодеятельность, национальную кухню, культуру и традиции. Помню, особенно активными были у меня мальчишки из Башкирии и Калмыкии Абай и Ачир: своим национальным танцам буквально всех научили.

- А дети из капиталистических государств тоже вот такие Дни национальной культуры готовили?

- Конечно. Помню в моей муждународной смене были три девочки из Японии, мальчик из Гвинеи-Бесао, десять ребят из Чехословакии, (было когда-то и такое государство), но и конечно, наши советские дети. И, знаете, что наши японские школьники придумали на свой День национальной культуры? Съедобный герб своей страны! На квадратном подносе выложили варёный рис, а посередине пристроили кружок варёной моркови. Честно говоря, мы пробовать такою «вкусняшку» отказались, сославшись на то, что не хотим уничтожать японские символы.

- А как вы общались с иностранцами? Неужели все вржатые, как один, были полиглотами или же дети так хорошо говорили по-русски?

- Всё общение было через переводчиков, а в их роли выступали студенты МИМО, (Сейчас МгИМО). А ещё были от каждой иностранной делегации старшие групп, которые напрямую контактировали с нами, вожатыми. Так что педагогический коллектив у нас тоже был в полном смысле интернациональным.

- А сложно ли было находить общий язык? Ведь в каждой стране своя культура, свои традиции. Неужели никогда не возникало недопонимания?

-  Ни конфликтов, ни ссор не было никогда. Наверное, «Артек» - это такое место, где самым главным законом является дружба. Нет, с большой буквы – Дружба!  А вот курьёзные ситуации, конечно, были. Помню, собрались мы все в вожатской комнате обсудить очередное мероприятие, а старая японской группы немножко задержалась. Дело в том, что ей захотелось немножко погулять по Гурзуфу и познакомиться поближе с этим незнакомым для неё городом. Особенно поразил нашу японочку рынок: на её родине попросту нет таких вот фруктово-ягодных «развалов, а всё продаётся в супермаркетах уже в упаковках. Подивившись на изобилие южного рынка, она купила огромный арбуз и решила угостить им всех нас – своих коллег. А дальше было так: вошла она, поздоровалась, попросила поднос побольше, нож и соль. А потом – р-раз, и арбуз напополам, р-раз – на четыре части и так далее. Когда эта крупная «ягода» была нашинкована на небольшие кусочки, наша японская гостья густо посолила арбузную мякоть солью и радушно предложила всем отведать её дар. Как быть? Арбуз с солью – это же не съедобно! Благо будущие дипломаты – наши переводчики-студенты МИМО всех в полголоса уговорили-таки съесть хоть по маленькому кусочку, дабы не обидеть «угощающую сторону».  Оказывается, японцы считают арбуз слишком сладким и поэтому солят, а вот нашу привычку солить помидоры они считают глупой, потому как они сами по себе вкусные. Такие вот особенности гастрономических предпочтений.

- Ну, и как он на вкус, арбуз по-японски?

- А вы сами попробуйте. Гадость, конечно, но все мужественно стерпели и даже повалили. Но, даже эти воспоминания вызывают улыбку и самые добрые эмоции.

- А права, что в конце каждой смены ребята расстаются со слезами на глазах?

- И не только ребята, но и мы, взрослые, (особенно девушки-вожатые), роняли слёзы. Почему? Трудно объяснить, но попробую. Смена длится всего 21 день. И вот, понимаете, за эти 21 день каждый из ребят проживает целую жизнь, яркую, ни на что не похожую, жизнь-сказку, жизнь-мечту под названием «Артек», и эта артековская дружба становится сродни чему-то самому важному в жизни. Потом будет уже не важно, встретятся ли когда-нибудь повзрослевшие дети, которых подружил «Артек», но одно лишь упоминание о нём всколыхнёт в душе такую гамму чувств и переживаний, что станет ясно: «Артек» - это навсегда.

- Спасибо Вам, Юрий Николаевич за такой яркий артековский рассказ. Наверное, другим он быть и не мог.

- Спасибо и вам. Ну, а мне напоследок хочется поздравить всех артековцев со столетним юбилеем нашего любимого, незабвенного пионерского лагеря «Артек» - удивительного места, в котором живёт мечта. Добавлю лишь то, традиции «Артека» стали примером и настоящим живым методическим пособием для работы детских оздоровительных лагерей по всей нашей стране, а опыт артековских вожатых бережно передаётся другим педагогам. В своё время нам, вернувшимся из «Артека», руководством пединститута была доверена подготовка будущих вожатых в учебных пионерских лагерях. Знаю, что в наши дни возродились эти традиции подготовки педагогических кадров перед началом каждого летнего оздоровительного сезона, а это значит, что легенарный «Артек» по-прежнему остаётся ориентиром, а его традиции с нами.

Марина ВОРОНИНА.

Фото из личного архива Ю.Н. Нехаева